Аристотель «Поэтика»: Наглядность (1455b22)

 

17. Δεῖ δὲ τοὺς μύθους συνιστάναι καὶ τῇ λέξει συναπεργάζεσθαι ὅτι μάλιστα πρὸ ὀμμάτων τιθέμενον· οὕτω γὰρ ἂν ἐναργέστατα [ὁ] ὁρῶν ὥσπερ παρ᾽ αὐτοῖς γιγνόμενος τοῖς [25] πραττομένοις εὑρίσκοι τὸ πρέπον καὶ ἥκιστα ἂν λανθάνοι [τὸ] τὰ ὑπεναντία]. Σημεῖον δὲ τούτου ὃ ἐπετιμᾶτο Καρκίνῳ. Ὁ γὰρ Ἀμφιάραος ἐξ ἱεροῦ ἀνῄει, ὃ μὴ ὁρῶντα [τὸν θεατὴν] ἐλάνθανεν, ἐπὶ δὲ τῆς σκηνῆς ἐξέπεσεν δυσχερανάντων τοῦτο τῶν θεατῶν. Ὅσα δὲ δυνατὸν καὶ τοῖς σχήμασιν [30] συναπεργαζόμενον. Πιθανώτατοι γὰρ ἀπὸ τῆς αὐτῆς φύσεως οἱ ἐν τοῖς πάθεσίν εἰσιν, καὶ χειμαίνει ὁ χειμαζόμενος καὶ χαλεπαίνει ὁ ὀργιζόμενος ἀληθινώτατα. Διὸ εὐφυοῦς ἡ ποιητική ἐστιν ἢ μανικοῦ· τούτων γὰρ οἱ μὲν εὔπλαστοι οἱ δὲ ἐκστατικοί εἰσιν.

Перевод М. Гаспарова

<б) Наглядность.>
[а22] Складывая сказания и выражая их в словах, следует как можно <живее> представлять их перед глазами: тогда <поэт>, словно сам присутствуя при событиях, увидит их всего яснее и сможет приискать все уместное и никак не упустить никаких противоречий. [а26] Доказательство этому — то, в чем упрекали Каркина: <у него> Амфиарай выходит из храма, но это остается непонятным для зрителя, который не видел, <как он туда входил>, поэтому зрители остались недовольны, и драма провалилась. [а29] Даже жесты должны, сколько возможно, помогать выражению: более всего доверия вызывают те поэты, у которых одна природа в страстях <с выводимыми лицами> — неподдельнее всего волнует тот, кто сам волнуется, и приводит в гнев тот, кто сам сердится. [а32] Поэтому поэзия — удел человека или одаренного, или одержимого: первые способны к <душевной> гибкости, а вторые к исступлению.

Перевод В. Аппельрота

Должно составлять фабулы и обрабатывать их по отношению к словесному выражению, как можно живее представляя их перед своими глазами; именно в таком случае, видя [все] вполне ясным образом и как бы присутствуя при самом исполнении событий, [поэт] мог бы находить то, что следует, и от него никогда бы не укрывались противоречия. Доказательством этого служит то, что ставилось в упрек Каркину: [у него] Амфиарай выходит из храма, что остается непонятным для зрителя, который храма не видит, а [из-за этого драма] на сцене потерпела полную неудачу, так как зрители были этим недовольны. Насколько возможно, поэт должен представлять себе и положение действующих лиц, так как в силу той же самой природы вернее всего передают [какое-либо душевное движение] те, которые сами переживают его, и взволнованный действительно волнует [других], а гневающийся сeрдит. Поэтому поэзия есть область человека одаренного или одержимого, так как одни способны перевоплощаться, другие — приходить в экстаз.

Перевод Н. Новосадского

При составлении фабул и обработке их языка необходимо представлять события как можно ближе перед своими глазами. При этом условии поэт, видя их совершенно ясно и как бы присутствуя при их развитии, может найти подходящее и лучше всего заметить противоречия. Доказательством этому служит то, в чем упрекали Каркина. (У него) Амфиарай выходил из храма, что укрывалось от взора зрителей. Публика была раздосадована этим, и на сцене Каркин потерпел неудачу.

По возможности следует сопровождать работу и телодвижениями. Увлекательнее всего те поэты, которые переживают чувства того же характера. Волнует тот, кто сам волнуется, и вызывает гнев тот, кто действительно сердится. Вследствие этого поэзия составляет удел или богато одаренного природой, или склонного к помешательству человека. Первые способны перевоплощаться, вторые — приходить в экстаз.

Translated by W.H. Fyfe

In constructing plots and completing the effect by the help of dialogue the poet should, as far as possible, keep the scene before his eyes. Only thus by getting the picture as clear as if he were present at the actual event, will he find what is fitting and detect contradictions. The censure upon Carcinos is evidence of this. Amphiaraos was was made to rise from a temple. The poet did not visualize the scene and therefore this escaped his notice, but on the stage it was a failure since the audience objected. The poet should also, as far as possible, complete the effect by using the gestures. For, if their natural powers are equal, those who are actually in the emotions are the most convincing; he who is agitated blusters and the angry man rages with the maximum of conviction. And that is why poetry needs either a sympathetic nature or a madman, the former being impressionable and the latter inspired.

Translated by S.H. Butcher

In constructing the plot and working it out with the proper diction, the poet should place the scene, as far as possible, before his eyes. In this way, seeing everything with the utmost vividness, as if he were a spectator of the action, he will discover what is in keeping with it, and be most unlikely to overlook inconsistencies. The need of such a rule is shown by the fault found in Carcinus. Amphiaraus was on his way from the temple. This fact escaped the observation of one who did not see the situation. On the stage, however, the Piece failed, the audience being offended at the oversight.

Again, the poet should work out his play, to the best of his power, with appropriate gestures; for those who feel emotion are most convincing through natural sympathy with the characters they represent; and one who is agitated storms, one who is angry rages, with the most lifelike reality. Hence poetry implies either a happy gift of nature or a strain of madness. In the one case a man can take the mould of any character; in the other, he is lifted out of his proper self.

Translated by I. Bywater

At the time when he is constructing his Plots, and engaged on the Diction in which they are worked out, the poet should remember (1) to put the actual scenes as far as possible before hi.e.es. In this way, seeing everything with the vividness of an eye-witness as it were, he will devise what is appropriate, and be least likely to overlook incongruities. This is shown by what was censured in Carcinus, the return of Amphiaraus from the sanctuary; it would have passed unnoticed, if it had not been actually seen by the audience; but on the stage his play failed, the incongruity of the incident offending the spectators. (2) As far as may be, too, the poet should even act his story with the very gestures of his personages. Given the same natural qualifications, he who feels the emotions to be described will be the most convincing; distress and anger, for instance, are portrayed most truthfully by one who is feeling them at the moment. Hence it is that poetry demands a man with special gift for it, or else one with a touch of madness in him; the, former can easily assume the required mood, and the latter may be actually beside himself with emotion.

Traduction Ch. Emile Ruelle

I. Il faut constituer les fables et les mettre d’accord avec les discours en se mettant, autant que possible, les faits devant les yeux; car, de cette façon, voyant les choses très clairement, comme si l’on était mêlé à l’action elle-même, on trouvera l’effet convenable et l’on ne laissera pas échapper les contrastes.

II. La preuve en est dans ce que l’on reprochait à Carcinus. Amphiaraüs était remonté du temple sans que le spectateur pût le voir; et, à la scène, la pièce échoua, par suite du mécontentement que cette faute causa aux spectateurs.

III. Il faut mettre autant de faits qu’on le peut en rapport avec les rôles, car, en vertu de la nature même, les personnages les plus persuasifs sont ceux qui éprouvent les passions qu’ils font paraître. On provoque l’agitation quand on est agité soi-même; l’indignation, quand on est en proie à une colère véritable. C’est pourquoi l’art du poète appartient à l’esprit doué d’une heureuse aptitude, ou à celui qu’emporte le délire de l’inspiration. Le premier se façonne aisément, le second est prédisposé à se mettre hors de lui.

Перевод Абу-Бисра, не позднее 940 г.

Die arabische Uebersetzung der Poetik des Aristoteles