Рустем Вахитов Философия и ее «основнлй вопрос». Критика вульгарной критики марксизма
1.
Еще в начале перестройки, когда стали ослабевать скрепы идеологической цензуры, среди советских философов стала входить в моду критика так называемого «основного вопроса философии». И по мере разворачивания перестройки критика, как говорится, крепчала. Преобладающей тенденцией при этом стало стремление дать этому вопросу
Впрочем, как ни парадоксально, в этом и состоит положительное историческое значение «марксистов» перевертышей, они, глумясь над ими же взлелеянным вульгарным истматом и диаматом, по сути, сами того не желая, очищают учение Маркса от догматических, уродливых, внешних напластований и подготавливают новые поколения российских философов к аутентичной рецепции марксизма.
В данной статье я и намереваюсь предпринять попытку таковой рецепции по отношению к марксистскому пониманию «основного вопроса философии». Результат, к которому я стремлюсь показать, что марксизм здесь ставит не
2.
Как известно, этот вопрос был сформулирован Фридрихом Энгельсом следующим образом: «великий, основной вопрос всей, в особенности новейшей философии есть вопрос об отношении мышления к бытию»3 и, далее: «философы разделились на два больших лагеря сообразно тому, как отвечали они на этот вопрос. Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы … составили идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу, примкнули к различным школам материализма»4. Обратим внимание, кстати, на то часто забываемое обстоятельство, что Энгельс подчеркивал: это противостояние в особенности (курсив мой Р.В.) характерно для новой и новейшей философии, иными словами, для философии древней оно не было столь значимым. Об этом многократно и упорно говорил и А. Ф. Лосев, подчеркивавший, что в античности, например, идея и материя, мыслятся в неразделимом единстве
Но вернемся к энгельсовой формулировке «основного вопроса». Разумеется, просто воспроизвести ее мало для правильного ее понимания. Ясно, например, почему вопрос о статусе духа и материи является основным: сведение различных философских проблем к наиболее общим рано или поздно выявляет фундаментальную дихотомию:
К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» утверждают, что философия, наряду с религией, искусством, наукой есть часть общественного сознания. При этом они довольно иронично отзываются о тех, кто считает возможным говорить о некоем чистом, развивающемся только из самого себя и не связанном с материей сознании: «Сознание никогда не может быть
Таким образом, выбор между материализмом и идеализмом не есть вопрос личного произвола, предпочтения или антипатии того или иного мыслителя. Так может думать лишь метафизик, который понимает философию в частности и идеальное в целом в отрыве от жизни во всем ее многообразии. Марксизм же диалектическое учение и как таковое он не может не видеть связи между идеей и материей, и даже более того, сам примат материи над идеей, провозглашаемый любым материализмом, марксизм понимает опять таки не абстрактно и упрощенно, а, как видим, диалектически, учитывая и обратное влияние идеи на материю.
Согласно марксизму, философ становится материалистом или идеалистом в силу особенностей своей социальной жизнедеятельности, своего социального праксиса, в рамках которого он формируется как человек и как философ, и в котором как бы уже потенциально, неотрефлектированно наличествует его мировоззрение. И борьба между идеализмом и материализмом это не абстрактная борьба, не битва логических аргументов и контраргументов, иначе она давно бы уже разрешилась, ведь в ней участвовали и продолжают участвовать и с той, и с другой стороны не худшие умы человечества. Это столкновение двух жизненных интуиций, жизнеустройств, праксисов и поэтому она разрешается не теоретически, а практически же, через гуманизацию самого общества и человека. Раскол философов на два лагеря основатели марксизма связывают с трагической расколотостью надвое самого социального бытия, с господством в обществе отчуждения. И дело не в том, что идеализм якобы выражает интересы буржуазии, а материализм пролетариата, а в том, что в эксплуататорском обществе «как рабочие, так и капиталисты теряют свою человеческую идентичность: первые, потому что их заставляют продавать свое тело, их рабочую силу …; вторые, потому что все их человеческие чувства сведены к одному чувству обладания…»8, отсюда и односторонность любых философских, выражаясь в духе Ницше, «слишком философских» ответов на вызовы жизни. Разрешение же проблемы лежит на пути революционного преодоления отчуждения.
Итак, как ни парадоксально, «основной вопрос философии», по Марксу и Энгельсу разрешается вне границ философии и это связано со специфической ограниченностью самой философии. К вящему ужасу всех вульгаризаторов марксизма, которые свято верят, что философия материализма и есть самый что ни на есть правильное решение «основного вопроса», Маркс и Энгельс объявляют конец философии и отказываются считать свое учение философией в привычном смысле. Ф. Энгельс называет философию одним из видов идеологии, наряду с правом, религией и политикой. «Идеологии еще более высокого порядка, то есть еще более удаляющиеся от материальной, экономической основы, принимают форму философии и религии. … Как вся эпоха Возрождения … так и вновь пробудившаяся с тех пор философия была в сущности плодом развития городов, то есть бюргерства»9. Идеология же, как известно, в марксизме понимается как форма ложного сознания, отрывающая сознание от материи, имеющая дело «с мыслями как с самостоятельными сущностями, которые обладают независимым развитием и подчиняются только своим собственным законам»10. Иначе говоря, идеология в иллюзорной, искаженной форме преломляет реальные, связанные с социальным бытием, с праксисом проблемы и коллизии. Идеология это представление общества о самом себе, которому не следует особо доверять, потому что оно, безусловно, пристрастно. Причем, это именно ложное, а не лживое сознание, люди исповедуют идеологию вполне бессознательно, потому что не понимают ее действительного источника, ее связи со своим жизнеустройством, праксисом11.
Философия сама по себе, по Марксу и Энгельсу, будучи самообоснованным логосом, то есть попыткой прийти к истине, опираясь лишь на индивидуальный человеческий разум (а именно такой, заметим, и стала философия в эпоху Возрождения и в Новое время, когда она отказалась от подчинения авторитету веры) есть безнадежное предприятие, самообман, идеология. Марксизм же в этом смысле есть не философия, а сугубо критика идеологии (курсив мой Р.В.), потому что он вскрывает укорененность любой мыслительной деятельности в практике, необходимость учитывать это при создании теории.
Особо хотелось бы подчеркнуть, что продуктами идеологии марксизм считает не только идеализм или классическую философию, но и вульгарный метафизический материализм, также некритически опирающийся на индивидуальный чувственный опыт, не видящий в природе развития и связей между вещами.12 Таким образом, борьба между материализмом и идеализмом, согласно марксизму, должна закончиться, действительно, победой материализма, но не как философии, которая как раз станет первейшим трофеем материализма в этой борьбе, а как мировоззрения, исходящего из самой практики. Причем, практика понимается тут не в смысле независимой от человека, чувственно данной реальности, а в смысле диалектически связанной с человеком, измененной и обогащенной человеческим творческим началом природы. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс критикуют Фейербаха именно за понимание природы и общества только лишь как объективной реальности и восклицают: «как будто человек не имеет всегда перед собой историческую природу и природную историю»13.
Итак, с развитием естествознания и общественных наук, с успехами техники и преобразованием, «очеловечиванием» природы, с общественным прогрессом, короче, с расширением области человеческой практики (праксиса), самодостаточная философия, «царица наук», отыграв свою историческую роль, должна сойти со сцены. Ф. Энгельс пишет об этом: «это понимание (материалистическое и диалектическое понимание истории Р.В.) наносит философии смертельный удар в области истории точно так же, как диалектическое понимание природы делает ненужной и невозможной всякую натурфилософию. Теперь задача и в той, и в другой области заключается не в том, чтобы выдумывать взгляды из головы, а в том, чтобы открывать в самих фактах. За философией, изгнанной из природы и истории, остается, таким образом, еще только царство чистой мысли, поскольку оно еще остается: учение о законах самого процесса мышления, логика и диалектика»14. Следует отметить, что на это обстоятельство что марксизм как философия есть не более чем диалектическая логика неоднократно указывал Э. В. Ильенков в своей критике тех советских «марксистов», которые протаскивали под видом
Как видим, марксизм, согласно самим Марксу и Энгельсу, есть никакая не философия в смысле умозрительной системы. Марксизм лишен даже такой специфичной родовой черты философии как претензия на абсолютную истину (вспомним, к примеру, что и Декарт, и Лейбниц, и Кант, и Гегель, то есть все классические философы считали, что они создали доктрины, в которых в
Это не значит, конечно же, что учение марксизма есть чистая критика и оно лишено положительного содержания. Марксизм включает в себя и политэкономическую теорию, и политологическую теорию, и социологическую теорию. Однако, это уже не философские, а научные доктрины, разработанные с применением марксистской практической диалектики. Как таковые, они, по Марксу и Энгельсу, также, как уже говорилось, не претендуют и не могут претендовать на абсолютную истину, поскольку основываются только на том круге фактов, которые были известны их создателям, находившимися в определенной исторической и культурной обстановке.
До какой степени надо было исказить и примитизировать Маркса и Энгельса, чтобы практическая диалектика, изобличающая всякое идеологическое извращение, всякую односторонность, всякую претензию на застывшую, абсолютную истину или догму, каковым был марксизм изначально, превратить в «единственно и до скончания веков верную систематическую философию»! Чтобы противостояние двух способов жизнеустройства, двух видов практики свести к сугубо теоретическому спору, разрешаемому при помощи кабинетных доводов! Чтобы основной вопрос философии, низвести с его экзистенциальных высот, на которые поставил его Энгельс, до препирательств в эклектическом болоте «профессорской философии профессоров философии»!
3.
Думаю, совсем необязательно быть марксистом, чтобы признать значимость марксистского понимания философии и марксистского «основного вопроса философии». Нечто подобное должна утверждать любая диалектическая философия, в силу того, что диалектика по определению своему не может разрывать теорию и практику, философствование и деятельность, дух и материю. В частности, это можно сказать о русской философии всеединства, сторонником которой является автор этих строк.
Еще в своей магистерской диссертации «Кризис западной философии (против позитивистов)» (1874) основоположник русской традиции всеединства В. С. Соловьев пишет: «…философия в смысле отвлеченного, исключительно (курсив Соловьева) теоретического познания окончила свое развитие и перешла безвозвратно в мир прошедшего»20. Будущее, по Соловьеву за цельным знанием или, как он его называет в «Философском начале цельного знания» «свободной теософией», в которой сливаются теология, философия и наука, под общим началом теологии, уже не претендующей на вмешательство в самостоятельные области философии и науки.21 При этом свободная теософия на правах одной из сфер человеческого существования входит в «цельную жизнь», которую Соловьев понимает как органическое целое или единство всех сфер деятельности человека.22 Собственно же в философии, ставшей частью «свободной теософии» он отводит главное место органической логике или диалектике23. Как видим, философия всеединства также, хотя и специфически,
Материализм и идеализм как мифологии разделены без преувеличения сказать пропастью, с одной стороны миф абсолютной личности, вечного, потустороннего бытия с другой стороны миф абсолютной природы, вечного лишь в своей временности саморазвивающегося «фюзиса». Философия всеединства и марксизм как диалектические учения очень близки и зачастую говорят об одном, но на языках разных парадигм. Более того, марксизм, по сути одна из немногих вершин современной западной философии, которая вровень русской
Р. Р. Вахитов,
кандидат философских наук, доцент,
член РФО (г. Уфа)
1 Показательна в этом отношении полемика, развернувшаяся по этому поводу на страницах «Вестника РФО» (№4, 2002), особенно М. С. Сергеева.
2исследованию вульгарного советского марксизма посвящена работа С.Г.
3Ф. Энгельс "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. С приложением К. Маркс «Тезисы о Фейербахе» М., 1989, с. 31
4Ф. Энгельс Указ. соч. с. 33
5Карл Маркс «Социология», М., 2000, с. 338
6там же
7Ф. Энгельс "Письма об историческом материализме 18901894 М., 1989, с. 5
8М. Маркович «Маркс об отчуждении»//Вопросы философии, №9 1989, с. 43
9см. Ф. Энгельс Указ. соч. с. 90
10см. Ф. Энгельс Указ. соч. с. 91
11см. Ф. Энгельс Указ. соч. с. 91
12см. Ф. Энгельс Указ. соч. , с.с. 3941, с. 69
13К. Маркс Социология с. 342
14Ф. Энгельс Указ. соч. с. 97
15см. Э. В. Ильенков Диалектика и мировоззрение//Э. В. Ильенков Философия и культура, М., с. 360
16Ф. Энгельс Указ. соч. с. 70
17 И. Кант Критика чистого разума Перевод Н. О. Лосского М., 1998, с. 287
18 Гегель Энциклопедия философских наук Т1. Наука Логики, М., 1974с. 207
19 Гегель Указ. соч. с. 208
20В. С. Соловьев Спор о справедливости,
21 В. С. Соловьев Философское начало цельного знания Минск, 1999, с. 229
22 В. С. Соловьев Указ. соч. с. 230
23 В. С. Соловьев Указ. соч. с.с. 305306
24 см. об этом А. Ф. Лосев Диалектика мифа М., 1993, с.с. 122123
25 см. уже упоминавшуюся статью М. С. Сергеева в «Вестнике РФО», где это понимается именно так:
26А. Ф. Лосев Указ. соч., с.с. 194198
27 А. Ф. Лосев Указ. соч., с 199