Р. Г. Назиров Юмор Пушкина

Александр Пушкин, особенно в молодости, — самый веселый из русских поэтов, а между тем, его смеховые жанры и его способы достижения комического эффекта до сего дня изучены недостаточно. Лучше всего изучена пушкинская сатира, в частности его знаменитые эпиграммы. В этой области он ученик Вольтера, Дидро и Парни. Но ведь, помимо сатиры, иронии, сарказма, Пушкин был и великолепным юмористом.

Преобладающее определение его юмора как юмора французского типа (что обозначает сжатость и чёткость) представляется мне слишком категоричным. Пушкин любил Шекспира и Стерна; он прямо заявлял, что влияние английской литературы было бы полезно для русской. Англия -родина самого понятия «юмор»; английский юмор отчасти повлиял на Пушкина.

Лицейская поэзия Пушкина проникнута озорным и жизнеутверждающим смехом. Строго научное её исследование несколько затрудняется тем, что мы сплошь и рядом встречаем здесь сочетание юмора с эротикой — типичный смех юношества, вырастающего в специфической среде закрытой мужской школы. Стихи Пушкина, предназначенные; для обращения в этой и только в этой среде, отличаются большой свободой выражений.

Ярким образцом такого стиля является лицейская поэма «Монах» (1813), представляющая собою шутливую вариацию на темы известного жития св. Иоанна Новгородского. Здесь мы находим уже некоторые комические приемы, которые получат развитие в зрелом творчестве Пушкина. Таков, например, приём нейтрального перечисления с контрастным последним членом:

Наш труженик не слишком был богат,
За пышность он не мог попасться в ад.
Имел кота, имел псалтырь и чётки,
Клобук, стихарь да штоф зелёной водки.

В поэму включено авторское отступление «Люблю тебя, о юбка дорогая», где юный Пушкин весьма фривольно декларирует своё восхищение тем, что скрыватеся под этой частью одежды. В поэме «Монах» отчетливо выражена позиция юмориста — авторское "я" тоже подвержено шутливому осмеянию:

Исполнившись геройскою отвагой,

Опять беру чернильницу с бумагой
И стану вновь я песни продолжать.

Юный поэт травестирует жанр поэмы при помощи житейского сюжета и притворно-возвышенного слога.

Такой же травестации у Пушкина-лицеиста подвергается любимый жанр салонной поэзии — мадригал. Это стихотворение «Красавице, которая нюхала табак» (1814). В этом шутливом мадригале поэт дивится тому, что молодая красивая женщина нюхает табак. В концовке, смиряясь с этой причудой, он выражает пылкую мечту:

Ах! если, превращенный в прах,
И в табакерке, в заточенье,
Я в персты нежные твои попасться мог,
Тогда б в сердечном восхищенье
Рассыпался на грудь под шёлковый платок
И даже… может быть… Но что! мечта пустая.
Не будет этого никак. Судьба завистливая, злая!
Ах, отчего я не табак!..

Это горестное восклицание в конце мадригала превращает эротическую дерзость в комическое уныние; тем самым, эротика модализируется, становится лёгкой шуткой.

Шедевром пушкинского юмора лицейского периода явилось стихотворение «Пирующие студенты» (1814) — описание тайной пирушки лицеистов. По ходу стихотворения его лирический герой все более пьянеет, у него уже двоится в глазах, и стихотворение неожиданно завершается просьбой, обращенной к Кюхельбекеру:

Писатель за свои грехи!
Ты с виду всех трезвее;
Вильгельм, прочти свои стихи,
Чтоб мне заснуть скорее.

Одно из последних лицейских стихотворений — «Товарищам» (1817), в котором обсуждаются житейские перспективы лицеистов после выпуска:

Иной, под кивер спрятав ум,
Уже в воинственном наряде
Гусарской саблею махнул —
В крещенской утренней прохладе
Красиво мерзнет на параде,

А греться едет в караул…

Как известно, праздник Крещения (6 января) совпадает в России с самыми лютыми морозами; «крещенская утренняя прохлада» -юмористическая литота. Словосочестание «красиво мерзнет» близко к такой фигуре стилистики, как оксюморон (разновидность парадокса). Парадоксальный эпитет и оксюморон — любимейшие фигуры Пушкина.

В лирике молодого Пушкина, в его лицейской юмористике и сатире прослеживается явное влияние французской лёгкой поэзии XVIII века, острот и сарказмов Вольтера, иронии Дидро, пародий Парни и юмора Стерна. В те же годы складывается и оригинальный юмор самого Пушкина.

Чудесным юмором проникнута поэма «Руслан и Людмила» (1820), одним из главных источников которой послужила ирои-комическая поэма Людовико Ариосто «Неистовый Роланд». Пушкин любил Ариосто. Ариостизм — это героический юмор Возрождения. Пушкинская поэма изобилует комическими ситуациями и юмористическими развёрнутыми сравнениями, которые возмутили педантов карамзинизма. Таково, например, сравнение Руслана с растерянным петухом, у которого коршун унес его любимую курицу. Комичны все сцены Людмилы с Черномором. Вообще фигура Людмилы овеяна светлым и любовным юмором. Вот она, похищенная Черномором, бродит по его волшебным садам, мечтая о самоубийстве. Она видит роскошный стол, уставленный яствами, но помышляет о смерти:

«…Не нужно мне твоих шатров,
Ни скучных песен, ни пиров —
Не стану есть, не буду слушать,
Умру среди твоих садов!»
Подумала — и стала кушать.

Здесь юмористический эффект достигается контрастом романтической риторики с прозаическим действием: ещё один приём, характерный для Пушкина.

Явление Черномора в опочивальню описано в тонах гиперболического страха, но мрачное описание нарушается именно естественной реакцией героини:

…Княжна с постели соскочила,
Седого Карла за колпак
Рукою быстрой ухватила,
Дрожащий занесла кулак

И в страхе завизжала так,
Что всех арапов оглушила.

Так Пушкин осмеивал сказочный романтизм Жуковского, эту манеру он назвал «прелестной ложью» (начало 4-й песни поэмы). Балладные ужасы Жуковского не столько пародируются, сколько разрушаются введением житейской прозы; столкновение гиперболического ужаса с ясным и трезвым подходом Пушкина к сказочному сюжету образует апенитель-ный юмористический эффект.

Юмор такого рода получил дальнейшее развитии в прозе Пушкина, особенно в его «Гробовщике», где визит мертвецов к Адриану Прохорову (романтический сюжет) завершается скандалом, а затем оказывается всего лишь сновидением. Пробудившись и уяснив себе это. гробовщик с легким сердцем возвращается к заботам своего ремесла — весьма прозаическим и забавным именно благодаря этому прозаизму. Этот контраст страшного сна и обыденности в повести «Гробовщик» стоит на первом месте, а уж на втором — комизм характеров.

В своей прозе при характеристике действующих лиц, Пушкин использует очень сдержанный юмор: это шутка без малейшей тени улыбки, английская манера шутить. Таковы некоторые эпизоды «Капитанской дочки».

«Что это?» — спросил важно Пугачев. — «Прочитай, так изволишь увидеть», — отвечал Савельич. Пугачев принял бумагу и долго рассматривал с видом значительным. «Что ты так мудрено пишешь? — сказал он наконец. — Наши светлые очи не могут тут ничего разобрать. Где мой обер-секретарь?»

Пушкин даёт здесь понять, что Пугачев не в ладах с грамотой; комический эффект образуется из сочетания этого факта со значительной миной Пугачёва и его выражением «наши светлые очи».

«…Да ещё, — примолвил запинаясь урядник, — жалует он вам… полтину денег… да я растерял её дорогою; простите великодушно». Савельич посмотрел на него косо и проворчал: «Растерял дорогою! А что же у тебя побрякивает за пазухой? Бессовестный!» — «Что у меня за пазухой-то побрякивает? — возразил урядник, немало не смутясь. — Бог с тобою, старинушка! Это бренчит уздечка, а не полтина».

В романе «Евгений Онегин» фигуру героя освещает дружелюбный юмор. Воспитание Онегина (1 глава) показано с юмором и иронией. Молодёжный снобизм осмеян в сцене посещения театра:

Всё хлопает. Онегин входит,

Идёт меж кресел по ногам,
Двойной лорнет скосясь наводит
На ложи незнакомых дам;
Все ярусы окунул взором,
Всё видел: лицами, убором
Ужасно недоволен он;
С мужчинами со всех сторон
Раскланялся, потом на сцену
В большом рассеяньи взглянул,
Отворотился — и зевнул.
И молвил: «Всех пора на смену;
Балеты долго я терпел,
Но и Дидло мне надоел».

Сходно сочетание юмора и иронии в обрисовке Ленского, в частности, его поэзии:

Он пел поблекшей жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет.

С юмором бытовых описаний соперничают знаменитые авторские отступления Пушкина. Например, он бранит неустройство русских путешествий:

Трактиров нет. В избе холодной
Высокопарный, но голодный
Для виду прейскурант висит
И тщетный дразнит аппетит.

«Голодный прейскурант» — это опять парадоксальный эпитет, характерный для Пушкина.

Сюжет романа серьезен, характеры глубоки, но этой глубины и серьёзности Пушкин достигает с помощью юмора, верный своему принципу лёгкой подачи сложного содержания.

Поэма «Граф Нулин» — шедевр лукавого юмора, слегка озорного. Таково развернутое сравнение графа, отправляющегося ночью соблазнять хозяйку, в котом:

Так иногда лукавый кот,
Желанный баловень служанки,
За мышью крадется с лежанки…

Это зоологическое уподобление сходно с цитированным фрагментом «Руслана и Людмилы», где герой уподоблен растерянному петуху.

Тонкий юмор окрашивает концовку «Графа Нулина». Наталья Павловна рассказывает о смешном приключении и мужу, и соседям:

Но кто же более всего
С Натальей Павловной смеялся?
..................................
Смеялся Лидин, их сосед,
Помещик двадцати трёх лет.

Как говорят французы, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Введя этот неожиданный поворот для жанра новеллы, Пушкин тем самым дезавуирует неприступную супружескую верность Натальи Павловны.

Искромётный юмор писем Пушкина в переписке с друзьями становится фривольным, порою раблезианским. Вот, например, концовка письма к А. Н. Вульфу от 16 октября 1829 года: «Недавно узнали мы, что Netty, отходя ко сну, имеет привычку крестить все предметы, окружающие её постелю. Постараюсь достать (как памятник непорочной моей любви) сосуд, ею освящённый… Сим позвольте заключить поучительное мое послание».

Фраза в письмах Пушкина имеет характер импровизации, она содержит неожиданные отскоки и побочные ассоциации. Так, 18 мая 1830 года Пушкин пишет П. А. Вяземскому: «Булгарин изумил меня своею выходкою, сердиться нельзя, но побить его можно и, думаю, должно — но распутица, лень и Гончарова не выпускают меня из Москвы, а дубины в 800 вёрст длины в России нет, кроме гр. Панина».

Характерно здесь комическое перечисление: «распутица, лень и Гончарова». Граф В. И. Панин, неумный молодой человек огромного роста, вероятно, вспомнился Пушкину совершенно неожиданно. Внезапность импровизации составляет в юморе половину обаяния.

В письмах Пушкин часто проявляет непочтительность к собст-венномку творчеству.З сентября 1831 года, в разгар эпидемии холеры, экзаменующей прежде всего желудок человека, Пушкин пишет Вяземскому: « на днях я испразнился сказкой в тысячу стихов; другая в брюхе бурчит. А всё холера…» Умение посмеяться над самим собой — черта истинного юмориста.

Любовный юмор Пушкина, с каким он описал Людмилу, ещё прекраснее в его письмах к жене: «Вследствие сего деру тебя за ухо и целую нежно…» — «Я всё ещё люблю Гончарову Наташу, которую заочно целую куда ни попало».

Или: «Охота тебе, жёнка, соперничать с графиней Сологуб. Ты красавица, ты бой-баба, а она шкурка. Что тебе перебивать у неё поклонников? Всё равно кабы граф Шереметев стал оттягивать у меня кистенёв-ских моих мужиков».

И в завершение — опять из письма к жене: «Какая ты дура, мой ангел!»

Золотой юмор Пушкина, выражающий его здоровый ум и душевную бодрость, согревает читателя, поднимая его над пошлой риторикой официального морализма, и над скукой серой обыденности.