Флоровский Г. В. Переписка


Письма Г. В. Флоровского Н. С. Трубецкому 1922–1924 г.г. Составитель, автор примечаний А. В. Соболев

Публикуется по: Альберт Соболев «К вопросу о внутренних трениях и противоречиях в евразийстве 1920-х г.г.»/»Россия XXI век». Научный и общественно-политический журнал №5, 2002 сентябрь-октябрь. В нашей библиотеке переопубликовано без предисловия А. В. Соболева


1923

 Г.В.Флоровский — Н.С.Трубецкому

Praha IV.

Keplerova ulica, Hotel Savoy, č.17.

1923. II. 1.

Дорогой Николай Сергеевич,

только что с превеликим надрывом кончил статью для сборника и ввиду спешки — Сувч[инский] уже сдал рукописи в набор и первые листы уже набраны, — не переписывая, отослал в Берлин. Статья озаглавлена «Два Завета» и религиозно-философски разъясняет противоположность эсхатологического идеала мирового и вселенского «всеединства» в «единении духа», когда вообразится бог всяческая во всем, и исторического авторитарно-принудительного объединения распыленного множества общностью власти и внешней организациею. Выполнением этого задания я не вполне доволен и рискнул сдать свое писание только в порядке послушания. Собираюсь подробно раскрыть свое построение в ряде статей, которые и продумываю: в связи с чтением лекций о Соловьеве и изучением разных вещей (того кат[олического] богослова Moehler'a1[21], который повлиял еще на Хомякова, «Света Невечернего» Булгакова, Местра и т.д.). Работаю очень растрепанно, читаю урывками и почти ничего не пишу. Кроме тысячи мелочных дел и лекций, мешает погода и горло, все время пухнущее, дерущее и т.д.

Полученные от А.2[22] 750000 марок Сувч[инский] своевременно обменил на фунты и по счету Сав[ицкого] имеет сейчас около 150 ф[унтов], в т[ом] ч[исле] от сборника будут остатки. Кстати, в посл[еднюю] минуту Сувч[инский] прислал статью Ильина3[23] о литургии, с настойчивой просьбой об одобрении. Я дал свое согласие, хотя литературно статья очень неловка и даже — в ущерб убедительности. Материал скомкан и не выступает ярко. Кое-что спорно. Но в общем, мне думается, и в теперешнем виде при небольших поглаживаниях она будет полезна. — Я ставлю на очередь два дела:

I. Издание толстого журнала, под евраз[ийской] редакцией, но без ярких цветов и без евраз[ийского] анонса. Расчетом на 40 печ[атных] листов в год. Средства искать помимо издательств для обеспечения себе всяческой свободы. Надо — по теперешним ценам — не много: фунтов 120— 150 (200— 300 долл.) на год; если нажать все пружины (УМСА4[24] — через Никитина, генерала Гурко и т.д.), то мы найдем их. Мотивы: намечаются чужие издания; надо перебивать инициативу и к себе перетягивать даже безразличные силы, кот[орые] можно заставить служить себе. Если бы мы могли пустить в начале лета книжку I— II в 20 листов, мы бы очень укрепились. Я проектировал бы такой состав:

а) ред[акционную] «декларацию» — примат культуры, своеобразие России (Евразии), национальное творчество и т.д.;

б) Вы — об историческом касании славянства с Востоком или об Афанасии Никитине (помните наши разговоры в Софии?) или о расколе? или о политическом и культурном обосновании «панславизма»? или более обстоятельно об инд[ийской] религии (вот Вам программа евразийского послушания на год: все темы одну за другой!);

в) Сав[ицкий] — или о смысле хозяйственного творчества, или о конкретных задачах р[усского] экономического восстановления, или о прошлом русского искусства;

г) Сувчинский — о теургических соблазнах в искусстве (положительно задание для него: пусть и для себя продумает опасность подмены богослужения лжемистериями и театром);

д) я — «Третье искушение» (христианство и мир), — «Метафизические предпосылки общественного утопизма», — «Пантеизм и теодицея» и т.д. (Я надеюсь написать их одну за другой, как главы вызревающей книги, и ввиду их «нейтрального» содержания распределять между разными «журналами», о чем ниже);

е) Бицилли5[25] — или часть из его докт[орской] дис[сертации] (только что конченной) о становлении историч[еского] понимания, или — это надо ему заказать — об иезуитском богословии (особ[енно] Молинá) в связи с Трид[ентским] собором.

з) Вернадский6[26] — об обществ[енном] действовании Церкви в Виз[антии] (он этим сейчас занимается);

ж) Арсеньев7[27] — о мистике Запада и мистике Востока или — очень желательно — об идеале совершенного человека по «Добротолюбию»; и о Молитве;

i) Свят[ополк]-Мирский8[28]что-то предлагал Сувч[инскому]; далее предчувствую Ваши инвективы, но храбро перехожу к старым грымзам:

и) Новгородцев — или о «Переписке» Гоголя (пишет), или об омертвении демократического идеала (пишет), или — заказать! — об обществ[енном] строительстве и Страшном Суде (думает!);

к) Струве9[29] — о смысле государства или о необходимости и свободе;

л) Лосский10[30] — о той же необходимости и свободе, или о вере, или о кризисе европ[ейской] мысли;

м) Завадский11[31] — о Пушкине или о своеобразии р[усского] языка.

Этого хватит на толстую книжку. Можно было бы соблазнить и Зеньковского12[32], задумавшего сб[орник] «Прав[ославие] и культура» (I вышел) и переманить у него, напр[имер], Соловьева…

Все это весьма приблизительно. Но подумайте и напишите.

II. В связи с сообщ[енным] Вами планом Apc[еньева] — М[еллера]-Зак[омельского] CLASS="sdfootnoteanc" NAME="sdfootnote13anc" HREF="#sdfootnote13sym">13[33] я предлагаю обсудить издание ряда общедоступных сборников о православии след[ующего] содержания: статьи — скорее компилятивно-научающие, нежели оригинально изыскательные, — и главное, — переводы (с истолкованием) из св[ятых] отцов и богослужебн[ые] книги. На первый раз след[ующий] план (повторяю план Арс[еньева] с существенными поправками):

а) Церковь как естество христианства (Христианство = Церкви);

б) Воскресение Христа и упование всеобщего воскресения;

в) Апостол Павел и христианство в языческом мире;

г) Таинство Евхаристии и жизнь первых христиан;

д) Игнатий Богоносец и первые мученики;

е) Отшельничество и смысл христианского аскетизма;

ж) Макарий Египетский;

з) Симеон Новый Богослов;

i) Федор Студит;

и) Кирилл и Мефодий;

к) Киево-печерский монастырь;

л) Троицко-Сергиевская лавра;

м) Тихон Задонский;

н) Серафим Саровский;

о) Религиозная тоска русской интеллигенции, ее миражи и — «Свет Невечерний».

Я не ввел сюда переводов; перечислю их особо:

α) Прокомментированный богословски русский перевод частей Послания Ап. Павла к Римлянам в связи с (в);

β) прокомм[ентированный] перевод литургии верных в связи с (г) и с использованием святоотеч[еских] толкований;

γ) Избр[анные] места из Acta martyr, в связи с (д);

δ) Избр[анные] места из Иоанна Моска, Добротолюбия, Житий […]

Г.В.Флоровский — Н.С.Трубецкому

Praha. IV. Keplerova 8. Hotel Savoy, 16–17.

1923.IV.7 — III.25.

Дорогой Николай Сергеевич,

Христос Воскрес, горячо Вас обнимаю, целую и поздравляю. Евразийский привет и поздравление княгине и детям. Неужели я Baм действительно не писал с самого Нового Года? Только теперь догадываюсь, что, к сожалению, поступил именно так. Примите мое чистосердечное раскаяние и простите меня по-евразийски. То есть напишите мне подробно все о себе. Не стану сейчас излагать подробно наши новые планы — это взял на себя П.Н.14[34] В предположенных двух сборниках «Устоев» я хочу написать так: в первом — Европа к[ак] философская проблема (в связи о вопросом о европейскости и европеизации России); во втором — Православие как путь творчества (заголовок краденый — от незаписанного пражского реферата Карташева). Обе статьи внутренне связаны и сопряжены. Надеюсь, что удастся с Вами сговориться по тем пунктам, где наши подходы своим различием определяют расхождение утверждений, — и, прежде всего, по вопросу о культурно-исторических типах и множественности культур. Вполне признавая множественность несоизмеримых бытов, бытовых укладов, признавая новоевропейскую культуру больной и зараженной, я все более укрепляюсь в мысли, что «культура» есть и должна быть едина. Впрочем, не будем сейчас заводить спора. Боюсь, что идея к[ультурно]-и[сторических] типов — остро романо-германская, в самом дурном смысле слова. Полемизировать с Вами не буду, и даже не назову Вас, — но «знаток» учует и сгорит от радости. Поэтому нужно сговориться, чтобы не лить воды на мельницу загребающих жар чужими руками по малогодности собственных. — Решительно настаиваю на привлечении ко II-му вып[уску] (о Православии) «иноверцев»15[35], — уж просто потому, что нас самих не хватит на это дело: сознаюсь, что я лично придаю ему первостепенную важность, первоочередную спешность и т.д. Только резко подчеркнувши свою религиозную «ориентацию», мы сможем соблюсти от соблазнов малых сих, в увлечении «исходом к Востоку» бросающихся в «восточные культы», в упадочническое увлечение экзотикой и даже в «азиатизм»16[36]. Главное же то, что сказать сейчас о Православии и о Церкви можем (захотим, сумеем и сделаем!) только мы; другие званые (вроде Карташева) безнадежно погрязли в чертовщине (А.В.17[37] написал предисловие к опровержению «сказок» о жидомасонах г. Ю.Делевского18[38] (Юделевского?) и т[ому] под[обное]) или ленивы до свинства. […] Я думаю, что следует привлечь к участию Новгородцева и Зеньковского, — конечно, с осторожностью, особенно последнего. Смею утверждать, что Новгородцева я знаю — после ряда «разочарований», ссор и т.д. мы, наконец, нашли общий язык, причем он признал себя «учеником». Т.к. мне поручено разработать план, то прошу Вас сообщить возможно скоро свои соображения и особенно свое задание. Если не хотите (или не сможете) принципиального, то хотя бы обзор церковных судеб недавнего и совсем недавнего русского прошлого. Пока, кроме своей статьи, я намечаю (прошу санкций! П. Н. согласен) статью своей сестры19[39] о разделении церквей. Думаю, что нужны синтетические статьи в связи с идеей правосл[авного] преображения жизни. Назовите желательных авторов. Я намечаю Вернадского и Арсеньева, кот[орый] в посл[еднее] время очень сдвинулся в нашу сторону.

Жду писем. Не сердитесь за мои постоянные вылазки. Обнимаю.

Ваш Г.Флоровский.

Кс[ения] Ив[ановна] поздравляет и передает привет.

 Г.В.Флоровский — Н.С.Трубецкому

ILANG="en-GB">V LANG="en-US">.18 — V.1.1923.

Praha IV. Keplerova ulica, 8, — Hotel Savoy, č.16–17.

Дорогой Николай Сергеевич,

мне было бы очень тяжело, если бы моя догадка сбылась — если Вы мне не пишете не просто потому, что нет времени, но потому, что много недовольны, чувствуете какие-то грани и пороги. Быть может, я мнителен, но мне чуется Ваше недовольство и неодобрение; конечно, «на воре шапка горит», как выражается достопочтенный Еврозайцев20[40], но, чтобы «помириться» с Вами, готов и за вора себя признать. Очень хорошо сознаю, что и своею неаккуратностью, и особенно своим неистовым «примиренческим» или «соглашательским» прожектерством дал Вам много оснований и поводов для недоверия и осторожности. Поверьте, все это мнимое и кажущееся. И сколько бы с Вами мы ни расходились по самым «принципиальным» вопросам, я твердо чувствую: мы всегда останемся в одном «лагере», — хотя бы по тому одному, что главное несогласие всегда существовало, еще до «Исхода»: расхождение насчет антропологического обоснования культуры. Все же остальное — тактические недоразумения, разрастающиеся оттого, что Вы — в Вене и я — в Праге. Если мне летом удастся выбраться «за границы» и мне дадут визу в Вену — для научных занятий, хотя бы (а и в самом деле, мне есть что делать в Вене, невозможное в Праге), — то, надеюсь, все призраки разлетятся в миг.

Я очень рад, что Вы в основе план «Устоев», на 3/4 мне принадлежащий, одобряете: это лучшее доказательство нашего единодушия. Страшно жаль, что Вы не можете взяться ни за одну из преднамеченных тем; боюсь, что об евр[ейском] вопросе писать было бы некстати, именно потому, что стиль плана и его стройность от этого бы пострадали существенно. Задачу 1-го (общего) тома «Устоев» я понимаю как отчетливое выяснение основной евразийской позиции применительно к давнишней удачной трехстепенной формуле Сувчинского— Ливена21[41]. В соответствии с этим составлена и схема содержания. Ваше воздержание колеблет все дело. Я не упрекаю Вас, т.к., разумеется, нельзя вдруг написать статью, да еще основоположительную. Но посоветуйте, как быть. Нельзя же ограничиться тремя статьями (моей, Сав[ицкого] и Сувч[инского]) и нашими же обзорами (я намечаю для себя полтора: о «кризисных ощущениях и предчувствиях» и — совместно с Сав[ицким] — по церковным делам, особенно, о «живой церкви»)? А по-моему, прав Сувч[инский], что в этот сборник не надо вообще никого, кроме основной четверки, пускать. Сборник необходимо должен быть импонирующим, иначе «евразийство» кончено. Еврейский вопрос — слишком деталь при всей его житейской основоположности, чтобы выпускать сборник в таком составе:

1. Сувч[инский]. Что такое евразийство?

2. Флор[овский]. Европа к[ак] философская проблема.

3. Сав[ицкий]. Хозяйственное обоснование евраз[ийства].

4.Труб[ецкой]. Евр[ейский] вопрос.

5. Все. Обзоры.

На (4) месте должно стоять нечто общее. — Положение очень серьезное, — подумайте о нем. Писать Вам ведь не ученую статью, а «евразийское утверждение»! И я верю, что жертвою не столь тяжелою будет для Вас работа на тему: «Этнография евразийского мира». — В своей статье я принужден разойтись с Вами: именно пред лицом успехов «восточничества» для меня ясна опасность Вашей точки зрения и ее узость. Для многих (ос[обенно] для немцев) «исход к Востоку» и «гибель Европы» означают (и соблазнительно означают) гибель и неудачу христианства и делания (хотя бы номинальных) христиан и искание, нового «модерного» ex Oriente lux'a22[42]. […] Утверждать равноценность культур, игнорируя, что одну из них делали пусть очень скверные и заблуждающиеся христиане, значит смущать слабых. Я вполне согласен с Вами в оценке европейской «культуры», но подвожу под нее иное обоснование, более, на мой взгляд, евразийское, ибо менее «научное». К этому мое «расхождение» и сводится. Если вместо «культуры» говорить о «быте», все разъясняется: европейский быт худ, ибо вырос из удобопревратного духа ложнопринятого христианства, поэтому он не только не есть едино спасающая норма, но и ложный образец. Надо создать свои бытовые формы, ставши хорошими и живыми православными и запасшись здравым смыслом и чутьем действительности: вот тут-то и явится «Восток», — не в перспективах духовно-культурного творчества, а в перспективе политической и хозяйственной тактики. «Учиться» у Востока сейчас вряд ли чему придется, но и учить надо со сдержанностью — колониально-культуртрегерскую психологию надоть по боку… В этом суть, — и я думаю, что со мною и Вы согласитесь, и за еретика не сочтете, а разве — за скептика и «труса»?!

Основное — II том «Устоев», православный. И здесь никак нельзя «своими силами» обойтись. Зеньковского практически, кажется, не придется припутывать, принципиально же он — техническая сила. Симпатии к нему не питаю, но за умного человека и достаточно чуткого (по сравнению со Струве!) — считаю. План мне сейчас рисуется так23[43]:

 

12 стр.

I. От ред[акции]. — Церковь и интеллигенция (предположительное содержание, — не заголовок; остов написать беру на себя).

48.

2. Флор[овский]. — Православие как путь творчества.

32.

3. Новгор[одцев]. — Конец истории и общ[ественная] утопия (?).

32.

4. (о. С.Н.Булгаков?). — Правосл[авное] понимание власти.

32.

5. Сав[ицкий]. — Религиозное оправдание хозяйства.

48.

6. Арсеньев.Прав[ославный] аскетизм.

7. — — — Преображение твари.

24.

8. (Доброклонский?)24[44]. — Византия к[ак] прав[ославная] страна (духовная культура).

24.

9. Вернадский. — Византия к[ак] православное царство.

24.

10. (М.В.Шахматов)25[45]. — Православная жизнь Московского царства.

32.

11. Сувчинский. — Рел[игиозные] задачи искусства.

32.

12. (Карсавин?) 26[46]. — Теократические грехи католицизма.

24.

13. (Спекторский?) 27[47]. — Обмирщенное христианство (протестантизм).

32.

14. (Карташев?). — Православие как литургическое христианство.

32.

15. (Кл[авдия] В[асильевна] Флор[овская]). — Разделение церквей.

 

Итого на 23 1/2 листа.

Я придаю очень большое значение тому, чтобы этот сборник был обстоятелен, разносторонен и содержательно силен. Не беда, если евразийцы будут количественно в меньшинстве: 1) редакция — наша и руководящие точки зрения раскроем мы и т[аким] образом явимся погонщиками стада; 2) одни мы не в силах (нет знаний!) широко выполнить задание, а узко — само по себе уже слабо; 3) персонально никто из чужих не вреден: Арсеньев произвел хорошее впечатление на Сав[ицкого], мне пишет покорные духовно письма, и полезен поэтому: он даст то, чего не хватает «ищущим», — факты; тема Спекторского — безобидна, а знаний столько, сколько у него на нее, ни у кого нет; Карсавина я ставлю с тревогою по нужде, т.к. Бицилли впал в ничтожество и ноет. Доброклонский — очень чистый человек и умеет свои ученые миллиарды художественно синтезировать, а Верн[адский] отрекается от темы целиком взятой; Шахматов — почти уже евразиец (плем[янник] академика, здешний пр[иват]-д[оцент] по русскому праву); Карташева ставлю с большой опаской.

Ваши сомнения и задержка Сувч[инского] ответом тормозят сношения с предположенными авторами: я не могу брать на себя ответственность, а время не терпит. Быть жидом и избегать филистимлян во что бы то ни стало значит ставить дело под ? Я уверен в нашей силе, и ее знаком будет то, что мы сорганизовали сборник. Это тактически страшно важно! Конечно, надо строго проредактировать все в целом. Если придет в голову что-либо прибавить или кого-нибудь еще присоединить, напишите. Но, во всяком случае, обдумайте обстоятельно и немедленно напишите. Поймите серьезность положения и не ставьте евраз[ийство] пред неделанием! Сейчас таково положение, что мы должны взять на себя руководство,кроме нас, никто за это не возьмется, да и финансово не сможет. Браните меня сколько угодно, но поймите чистоту — евразийскую чистоту — моих мотивов; поймите, что, облеченный «лестным доверием» в роли редактора, я не могу сам изобразить четверку цугом. Напишите откровенно и главное обстоятельно о темах. Если о. С.Н.Булгаков в Вене и Вы найдете возможным, поговорите с ним об его участии и о намеченной для него теме.

Буду с волнением встречать каждый день почтальона!

Низкий поклон княгине и княжнам!

Привет Ал[ександру] Евг[еньевичу].

Обнимаю Вас. Г.Флоровский

p.s. Не думайте, что я «новатор», — я только вдруг стал «тактиком». А Вас крепко люблю и очень страдаю от «трений».

Пишите!

Флор[овский]

За свой план не стою, но пророчу неуспех, если будем слишком «осторожны».

Г.В.Флоровский — Н.С.Трубецкому

Прага IV.

1923. VIII. 19 / IX.I.

Дорогой Николай Сергеевич,

пользуюсь случаем написать Вам без почтового посредства, не знаю Вашего адреса ни венского, ни летнего: сообщите его. Мои планы насчет герберсдорфского пребывания не осуществились: на 3-й день мне спешно пришлось уехать в Прагу, а оттуда в Kapпатскую Pycь, в Ужгород, читать лекции на ч[астных] учительских курсах. Впечатлений особенно ярких от этой поездки не получил, т.к. Ужгород — город жидо-мадьярский и в нем самом русских мало. С униатами, впрочем, познакомился и был даже в гостях у одного из них — учителя философии в ун[иатской] дух[овной] семинарии. Все это неприкровенно двусмысленно.

Из-за всеобщей германской кризы и наше изд[ательское] дело, кажется, трещит, т.к. берл[инские] цены поднялись как на дрожжах даже выше пражских. Я не очень тревожусь, т.к., по-моему, «Евраз[ийский] Вр[еменник]» еще очень не дозрел и была бы «смерти подобна» всякая поспешность. Не имею времени сейчас писать подробно, но чем дальше вдумываюсь, тем отчетливее убеждаюсь, что при наметившемся составе издания мы не смеем его выпускать. Слишком жидко и слишком претенциозно: сущая демагогия. Свою статью я во вс[яком] случае снимаю. Боюсь, что с П. Н. для меня уже никакие соглашательные сношения не возможны. <…>

Пишите. Привет княгине.

Ваш Г.Флоровский.

Praha IV (Hradсany) Keplerova ulica 8, Hotel Savoy, č.16–17.

Г.В.Флоровский — П.П.Сувчинскому

Praha IV. Keplerova ulica 8, Hotel Savoy, č.16–17.

1923.XII.3.

Дорогой Петр Петрович,

получил Ваше письмо и одновременно длинное письмо от князя, а вместе с тем П. Н. говорил со мною о моем участии в сб[орнике] под предположит[ельным] заглавием «Догмат и творчество». Мы не имели времени переговорить обстоятельно, а, с другой стороны, по смыслу наших летних соглашений я полагаю более правильным сноситься на эту тему непосредственно с Вами. Насколько я понимаю, речь идет об «Устоях»?! И конечно, я не стану уклоняться от осуществления своего же собственного плана, от которого никогда не отрекался. Но при этом считаю необходимым открытое и откровенное признание в условиях своего участия sine qua non28[48].

1. Это должен быть не изолированный сборник, на уединенную и специализированную тему, но первый в особом ряду церковно-филос[офских] сборников «Евраз. изд.». Поэтому и заголовок надо формулировать в таком роде: «Устои. Сборники по вопросам православной мысли» или — «правосл[авный] рел[гиозно]-фил[ософский] сб[орник]». Сборник первый! Редакторство д[олжно] б[ыть] безымянным, но вводная статья за чьей-ниб[удь] подписью: Вашей или моей (или двумя подписями).

2. Сборник первый не д[олжен] притязать на систематич[ескую] стройность, а представлять собою симфонич[еское] целое. По заданию нужно самоограничить себя основоположными проблемами и вместе с тем отдать себе отчет в слабости своих сил и остро почувствовать ответственность предпринимаемого дела.

3. Участие иерархов считаю противопоказанным: м[итрополит] Антоний29[49] для меня неприемлем как соавтор после Карловцев30[50] и попыток неповиновения Свят[ейшему] Патриарху, и это совершенно бесповоротно, — имя м[итрополита] А[нтония] теперь есть символ дурного и соблазнительного лжецерковного политиканства; а по существу участие иерархов да еще с программными статьями есть преждевременная канонизация того, что должно быть совершенно свободно и не притязательно.

4. Вопрос об участии о. Сергия Булгакова я лично по совокупности обстоятельств решаю отрицательно,вполне отрицательно, хотя и скорблю о том, что и с «вашей», и с его стороны по этому поводу проявилось слишком много нетерпеливого самоутверждения. Пожалуй, о. Сергий «виноват» более вашего: ему следовало бы быть более примиряемым и чутким. Но что положительно худо: малая степень внутреннего предметного сочувствия. Нас мало, и пора бросить взаимные подозрения и недоверчивость, читающую в потемках чужих душ. Меня режут черствые слова Hик[олая] C[ергеевича] о-кaтoличecкиx соблазнах о. Сергия, о дурном запахе его «искательства». Это отдает «Новым Временем». И у меня мало мягкости, но я стараюсь себя превозмочь, за что мне от «вас» и попадает. Надо судить строго и испытывать, коего кто духа, — но делать это со смирением и любовью, а не в настроении человека, обладающего-де книгою, где все вопросы раз навсегда в догматической форме разрешены — «безотносительно». Для меня лично сейчас в особенности нет ответов, а одни загадки: не в типе «богоискательства», но потому, что ответы даются не в порядке логически-доказательной мысли, а лишь в опыте церковного общения, общения таинств и молитвы, — мы, как религиозно-философская кучка можем лишь звать и подводить туда, где мы сами яко слуги. Только помня об этом, мы будем здравы.

5. Участие Шахматова для меня тягостно, т.к. после первого опыта комом я не чувствую к нему минимального доверия, — то, что о его заданиях для прав[ославного] сб[орника] говорил П.Н., меня прямо устрашает. Это дурные мифические bluffs31[51]. Я очень прошу из 1-го «Устоя» его устранить, — его участие для меня болезненно и мучительно.

6. Боюсь, что и Вл[адимир] Н[иколаевич] Ильин к ущербу для дела привлекается к работе. То, что я слышал летом на церк[овные] темы, категорически неприемлемо.

7. Что касается моего личного участия, то ролью простого подначального сотрудника по совокупности обстоятельств я сейчас удовольствоваться не могу и «притязаю» на редакторские полномочия, — конечно, соредакторские в совокупности с Вами, причем остальным евразийцам должен принадлежать не более чем совещательный голос, и то в порядке внутреннего сочувствия, а не в порядке прав. Этот вопрос, летом как будто бы уже разрешенный в смысле, мною сейчас раскрываемом, должен быть сейчас отвечен категорически. Я не «требую» ничего кроме restitutio in integrum32[52], — меньшее поставит меня в ложное положение, и тогда лучше и не ворочаться. Имею в виду конкретные предложения насчет сборника, сообщ[енные] мне Сав[ицким]. Не знаю, кому они принадлежат, но признать их удачными и целесообразными затрудняюсь. И спрашивается: молчать ли мне, довольствуясь правом написать положенное число страниц, или настаивать на перемене плана? Я избираю последнее, т.к. не могу не смотреть на «Устои» как на свое дело. Применительно к прежним планам я предлагаю сейчас следующее — в расчете на выход сб[орника] не позже к[онца] апреля (доставка рукописей к 1— 10.III) и на то, что к 15.IX можно будет составить и в XI выпустить 2 №. Это неизбежно: иначе не стоит огород городить.

Итак:

А. От ред[акции], на 1/2 листа или 6 стр., — если успею, в ближ[айшие] дни пришлю Вам свой проект.

Б. I. Догмат и творчество, П.Сувчинский (2 л.).

2. Опыт веры и догматическое исповедание, С.С.Безобразов33[53], на его привлечении и именно для этой темы настаиваю. Напишет он прекрасно (2 л.).

3. Статья Арсеньева на тему о типологии христ[ианского] опыта, — надо с ним точно уговориться: Восток и Запад (2 л.).

4. Православие как путь творчества, Г.Флоровский (2 1/2 л.).

5. Опять-таки просить Арсеньева написать о визант[ийском] мистич[еском] богословии — Максим Исповедник, Симеон Н.Богослов, Николай Кавасила, Симеон Солунский, паламитские споры; это — высший момент визант[ийского] православия и внутренняя причина распадения с Римом, а с другой стороны — это догматическая метафизика прав[ославного] богослужения (2 л.).

6. Я уже вел переговоры (летом) и получил согласие Вернадского на статью в 2 л. о Византии как правосл[авном] царстве.

7. О России, я думаю, в силах написать только Карташев, и его предпосл[еднюю] статью я приветствую. Но боюсь, что Шахм[атов] нафантазирует о др[евне]р[усском] благочестии, а В.Н.Ильин впадет в тон Маркова II на темы о Третьем Риме. Да и эту последнюю тему ощущаю несвоевременной. Не о Руси старца Филофея надлежит ныне взыскующе мечтать, а о Руси преп. Сергия и святителя Филиппа. Просто потому, что «Третий Рим лежит во прахе, а уже четвертому не быть…». Я чую, что кончилось православное царство… Современное православное обновление России совершается не в препретельных человеческия премудрости словесех и не в крестовом походе, а в просиянии святых икон и в горнии сердец. Этим я не устраняю задачи религиозного подхода к Государству Российскому, — его прошлая гибель есть религиозная катастрофа, конечно. Но греховное упрощение заключается в подмене Царствия Божия и Небесного Иерусалима — Тр[етьим] Римом и Евразией. Это гораздо более злая форма Третьего Искушения, нежели «ордена»34[54]. Я не совсем понимаю, против чего Вы в своем посл[еднем] письме спорите. Я вовсе не собираюсь в пустыню, куда меня гонит Н[иколай] Серг[еевич Трубецкой] в силу якобы последовательности. И не о каком преждевременном прыжке в пустоту интернационала не думаю. Идея братства св. Софии, еще очень далекая от осуществления, есть идея русского прав[ославного] объединения. И при всем том ясно, что Бога надо любить больше Царства Божия, Церковь Единую и Апостольскую — больше Земной Родины. И путь к Святой Руси лежит через патриотическое самоотречение во имя того Вселенского Православия, которое земно явилось в Византии и на Руси. А не наоборот. Ни о какой унии я лично не думаю. Но несомненно, что мировая действительность православия, ныне зримая, обостряет вопрос о заблудших — «церквах» и о бесцерковных христианах. Закрыть на это глаза могут лишь те не по доброму любезные сердцу князя староверы — расколоучители, которые считали веру правую заслуженною и исключительною собственностью так уж счастливо уродившегося русского народа, что из колыбели и при всем хулиганстве своем он как бы предопределен ко «спасению». Из такого земного настроения только и могут родиться мрачные соблазны петринизма (П[етр] Великий) и большевизма. Русская история есть дело Православия, и земное тело Православия есть по неизреченной милости Божией — Россия, но не Государство Российское, не община народная, и не Восток, но русское благочестие… И вместе с тем все это трагично насквозь. Вот почему я возражаю против сентиментального лубочничества рацей о тверской династии. Это религ[иозно]-общественный дилетантизм. Не будемте заводить воскресных школ для маловеров. О трагизме р[усской] церк[овно]-общ. жизни надо дать статью, и Карт[ашев] ее хорошо напишет. А остальные темы пока отложить. Я не стал бы возражать против развития внутренне-историч[еской] темы: напр[имер], о Ниле Сорском, о святителе Тихоне… Но для этого не вижу авторов. Что касается меня лично, то, м[ожет] б[ыть], я и смогу написать кое-что на выдвигаемые мною темы, но не обещаю.

8. О р[усском] светском богословии XIX в. и о задачах р[усской] рел[игиозно]-фил[ософской] мысли берусь написать на 3 листа.

9. Надо дать обзор совр[еменных] борений, но, годится ли для этой темы о. Спасский35[55], не знаю. Вот и все.

Это, конечно, только проект. Только что получил письмо от Арс[еньева] и думаю, что его «Душа Православие» подходит к п.3, к[ак] и другая его статья о просветлении твари. Ради Бога, не тяните и берите их для «Устоев». Иначе они и Арс[еньев], к[ак] автор, попадут в другие руки — им[енно] в УМСА, где сейчас стал орудовать Зеньк[овский]. Говорю не в осуждение ему. Но из нек[оторого] сожаления. — Весь план рассчитан на 20 л. Привлечение Безобразова считаю очень важным. Он большой эрудит и очень тонкий и нежный богослов строгого визант[ийского] стиля. Близок к Карташеву. Нам необходимо создать богосл[овское] ядро у себя.

Иначе евраз[ийство] выродится в коттерию36[56]. — К п.4 — примечание: я не знаю, что у меня выйдет из этой статьи, но, м[ожет] б[ыть], нечто очень программное. — С нетерпением жду от Вас подробного ответа. В сущности, я уже готов и на «полное возвращение», даже в «Евраз[ийский] Врем[енник]». Хотя с болью уступаю тому примитивизму, кот[орый], простите, я вижу в евраз[ийском] упорстве. «Врем[енник]» я пока не видел, хотя на витринах в Праге он уже есть. Спаять нас земные, хотя бы и «высокие», вожделения не смогут, — надо на церк[овной] почве объединяться, — вот весь смысл моего «бунта». И я не могу позволить себе тешиться фразами о грядущем российском захвате от мыса Дежнева до мыса Доброй Надежды, мечтами о добром турке и сарте, когда из Москвы идет проповедь атеизма, когда святотатствуют лже-митрополиты Евдоким и Антонин37[57], когда ловят души о. иезуиты. Есть внутр[енняя] перспектива заданий, и, боюсь, не искажаете ли Вы ее? Не впадаем ли мы все в торопливую литературщину?

На этом пока кончаю. Если вы примете меня с миром, обещаюсь братским послушанием. Меня утомили слова. А говорят теперь все, делать никто не в силах. Будущее покажет, напрасно ли я бунтовал. Я чувствую, что мой бунт был предметным.

Крепко В[ас] обнимаю и целую.

Флоровский

Начал сист[ематически] работать по др[евней] церк[овной] истории. Очень страдаю от матер[иальных] стеснений, совершенно исключающих покупку книг и ограничивающих передвижение по библиотекам. На 1750 кр[он] мы живем теперь втроем! А все лит[ературные] заработки затянулись. Уехала ли Анна Ив[ановна]38[58] во Францию? Привет Анне Дм[итриевне] и Арапову39[59]. Верните мне Ваше «доверие» и любовь! Что за странные подозрения насчет передачи незапеч[атанного] письма через Бердяева?


1[21] Мёлер Иоаган Адам (1796— 1838) — римский богослов, стремившийся утвердить римско-католическое понимание Церкви не на схоластике, а на патристике первых веков.

2[22] Неустановленное лицо.

3[23] Ильин Владимир Николаевич (1891— 1974) — философ, богослов, литературный критик, печатался в евразийских изданиях.

4[24]Международная организация христианской молодежи, возглавлявшаяся протестантами и оказывавшая финансовую поддержку русским христианским изданиям и образовательным учреждениям.

5[25] Бицилли Петр Михайлович (1879— 1953) — историк-медиевист, историк литературы, печатался в евразийских изданиях.

6[26] Вернадский Георгий Владимирович (1887— 1973) — историк, активный участник евразийского движения.

7[27] Арсеньев Николай Сергеевич (1888— 1977) — философ, богослов, культуролог, намечалась попытка его сближения с евразийством, которая не удалась.

8[28] Святополк-Мирский Дмитрий Петрович, князь (1890— 1939) — литературный критик, историк литературы, евразиец с 1922 по ноябрь 1929 г. В 1931 г. вступил в компартию Великобритании, в 1932 г. вернулся в СССР, погиб в лагере.

9[29] Струве Петр Бернгардович (1870— 1944) — экономист, философ, социолог, научный руководитель П.Н.Савицкого, но непримиримый критик евразийства.

10[30] Лосский Николай Онуфриевич (1870— 1965) — философ-интуитивист.

11[31] Возможно, Завадский Сергей Владиславович — профессор Русского юридического факультета в Праге.

12[32] 3еньковский Василий Васильевич (1881— 1962) — философ, богослов, религиозный деятель.

13[33] Меллер-Закомельский Александр Васильевич, барон (1898— ?) — белогвардеец. В 1922— 1923 гг. активно сотрудничал с евразийством, обеспечивал ему финансовую поддержку, но затем отошел. А в 1933 г., пытался в Германии организовать профашистское движение среди русской эмигрантской молодежи.

14[34] П. Н. — здесь и далее имеется в виду Петр Николаевич Савицкий.

15[35] Имеются в виду философы и ученые старшего поколения.

16[36] Слово написано неразборчиво.

17[37] Антон Владимирович Карташев.

18[38] Юделевский Яков Лазаревич (пcевд. — Ю.Делевский) — философ, социолог.

19[39] Имеется в виду Флоровская Клавдия Васильевна (1883— 1963), историк-медиевист.

20[40] Зайцев Арсений Александрович — бывший белогвардеец, с 1922 г. по март 1927 активный участник евразийского движения.

21[41] Ливен Андрей Александрович, светлейший князь (1886— ?) — один из пяти основателей евразийства, главный инициатор первого евразийского сборника, но сам ничего не писал. Разочаровался в евразийстве и принял священство. Из основателей евразийства наиболее близок был по взглядам к Г.В.Флоровскому.

22[42] Свет с Востока (лат.).

23[43] В первом столбце указано количество отводимых страниц.

24[44] Доброклонский Александр Павлович (1856— 1937) — историк Церкви.

25[45] Шахматов Мстислав Владимирович (1887— 1973) — приват-доцент Русского юридического факультета в Праге, печатался в евразийских изданиях.

26[46] Карсавин Лев Платонович (1882— 1952) — философ, историк-медиевист, активный участник евразийства в 1924— 1929 гг.

27[47] Спекторский Евгений Васильевич (1875— 1951) — социальный философ, правовед, теоретик культуры.

28[48] Без чего нет (лат.).

29[49] Антоний (Храповицкий) (1864— 1937) — глава Русской Православной Церкви за рубежом.

30[50] Сремски Карловцы — город в Сербии, где произошел «карловацкий» церковный раскол, приведший к отделению Русской Православной Церкви за рубежом от Русской Православной Церкви во главе с Патриархом Московским и Всея Руси Тихоном.

31[51] Блеф (франц.).

32[52] Восстановление в прежних правах (лат.).

33[53] Безобразов Сергей Сергеевич (1892— 1965) — историк церкви, богослов, позднее епископ Кассиан.

34[54] Имеется в виду Братство св. Софии, организованное в Праге в 1923 г. как некое продолжение Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева. От участия в Братстве Н.С.Трубецкой отказался, заподозрив в нем подобие католического «ордена». Правда, «подозрение» это было мнимым и было использовано лишь как предлог для отказа. Истинным мотивом было нежелание подчиниться авторитету «старых грымз».

35[55] Возможно, имеется в виду Спасский Петр Никанорович (1854-?) — духовный писатель.

36[56] Группа заговорщиков (франц.).

37[57] Активные деятели Живой Церкви, организованной в СССР при поддержке ЧК в целях разложения Русской Православной Церкви.

38[58] Мать П.П.Сувчинского.

39[59] Арапов Петр Семенович (1897 — не ранее 1937) — гвардейский офицер, примкнувший к евразийству в 1922 г. и игравший в нем значительную роль, но, видимо, уже тогда завербованный ГПУ. Вернулся в СССР после похищения генерала А.П.Кутепова в 1930 г. агентами секретных служб. Погиб на Соловках.