Диалог. Карнавал. Хронотоп. Сетевой архив.

Журнал научных разысканий о биографии, теоретическом наследии и эпохе М. М. Бахтина

ISSN 0136-0132

Диалог. Карнавал. Хронотоп. → 2001 → 2

«Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2
«Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2
172 173

ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ

З.З.Каримова

Бахтин как учитель чтения и письма

(Оn Bakhtin, Rhetoric, and Writing.

Landmark Essays. Vol.13. Ed. by Frank Farmer. Hermagorus Press, 1998)

Размышляющим о педагогическом значении идей М.М.Бахтина хотелось бы порекомендовать этот вышедший несколько лет назад выпуск серии «Landmark Essays». Сборник представляет собой антологию разных по жанру и характеру работ, напечатанных в 1980—90-е годы и связанных с темой риторики или педагогики у Бахтина. Причём в целом книга носит несколько прикладной характер и особенно интересна тем, как идеи Бахтина развиваются «вширь» — то есть распространяются на всё более широкий круг научных вопросов и областей человеческой деятельности.

Во введении Фрэнк Фармер пишет о том, как важно соотносить диалогический бахтинский дискурс с интеллектуаль ным контекстом неокантианства, формализма, психоанализа, структурализма. Всё это — различные голоса в незавершён ном диалоге с Бахтиным. Однако бахтиноведение превращается в поле встречи самых различных, иногда противополож ных теоретических устремлений, каждое из которых находит «своего Бахтина». Жизнь слова как «двуголосого слова» оказалась удивительно созвучной множеству теорий. Сама терминология Бахтина — «слово с оглядкой», «сознание на пороге», «двойничество» как категория субъективности, единство данного и заданного, эмпирического и исторического, личного и социального, несопадение слова и субъектиности с самим собой — крайне продуктивна.

Среди всех этих понятий особое место занимает «диалог».
Это не просто «разговор» или «социальное взаимодействие», но понятие гораздо более сложное. Собственно, беседа может быть и не-диалогической, пишет автор. Диалог рассматрива ется в лингвистическом, эстетическом, этическом, политичес ком, аксиологическом, когнитивном и теологическом плане. Наиболее важным представляется рассмотрение диалога как онтологического понятия: бытие как диалог, или предпосылка всякого бытия («Dialogue has us, at least as much as we have it» — p.XIV). Другое понимание диалога — эпистемологичес кое: не перспектива единого монологического сознания, но осмысление диалога как межсубъектного познавательного опыта. И, наконец, — диалог как центральное понятие металингвистики: слово не как единица языка, а как единица речи.

Первая часть книги — «Теория, язык, риторика» («Theory, Language, Rhetoric») — посвящена теоретическим проблемам бахтиноведенения, особенно соотнесению философии Бахтина с современными западными теориями. Во втором разделе — «Композиция, педагогика, исследование» («Composition Studies, Pedagogy, Research») — речь идёт о возникновении диалогической педагогики, о диалогической манере письма и т.д.

Начинается книга со статьи Чарльза Шустера (Charles Schuster) «Михаил Бахтин как риторик» «Mikhail Bakhtin as Rhetorical Theorist»), где автор говорит о том, что бахтинские идеи коренным образом трансформировали представления традиционной риторики, особенно — представления относитель но «объекта» в риторическом треугольнике. В обычном «треугольнике» — «говорящий, слушатель, объект» — место «объекта», пишет автор, занимает категория «герой»: «автор, читатель, герой». Причём в качестве «героя» может выступать человек, обстановка, идея, идеология, это — «содержательная» категория. В бахтинском понимании, пишет автор, справедливее говорить о риторическом круге. Голоса всех участников круга звучат одновременно, пересекаясь и переплета ясь, образуя сложные гибридные сочетания.

Соответственно меняется значение понятия «стиль»; это не свойство языка, как оно традиционно понималось, а социальное взаимодействие говорящего, интерпретаций слушате

ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
З.З.Каримова
Бахтин как учитель чтения и письма

«Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2
174
«Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2
175

ля, активности «героя», то есть самой темы. Значение становится сложным, постоянно «становящимся», сочетая в себе обертоны прямого и подспудного, скрытого смысла. Всё это создаёт необыкновенное богатство интерпретации.

Р.Аллен Харрис (R.Allen Harris) в статье «Бахтин, "Федр" и геометрия риторики» («Bakhtin, Phaedrus, and the Geometry of Rhetoric») рассматривает диалог Платона «Федр» как пример того, насколько трудно «вместить» диалогические мотивы в рамки риторического треугольника. Харрис также полагает, что круг — более удобная метафора в бахтинском контексте. Говорящий, слушатель и объект скорее образуют множественность голосов, оркестрируемых с этих точек зрения. Нельзя прямо ответить на вопросы «Кто говорит?» или «О чём говорится?» — ответы будут многоголосыми.

В статье «Риторика Бахтина» («Bakhtin"s Rhetoric») Йон Клэнчер (Jon Klancher) рассматривает идеологическое построение текста. Автор полагает, что, согласно Бахтину, идеологическая критика движется не «вглубь», как обычно, а от одного текста к другому — как от одного «социального языка» к другому. В идеологической критике, пишет автор, важно выявить эти языки, а не «подспудный» идеологический мотив-интерес текста. Парафраз и пародия позволяют критику создать дистанцию между ним и текстом, с которым он работает.

Томас Кент (Thomas Kent) в статье «Герменевтика и жанр: Бахтин и проблема коммуникации» («Hermeneutics and Genre: Bakhtin and the Problem of Comunicative Interaction») пишет о жанровых особенностях повседневной речи, рассматри вая их как подвижные, живые герменевтические формы игры вокруг значения высказываний. Автор соотносит бахтинское понимание жанра с марксистским (Лукач и др.) и постструк туралистским (Деррида и др.).

Кей Халасек (Key Halasek, «Feminism and Bakhtin: Dialogic Reading in the Academy») признаётся в некотором разочарова нии, которое она испытывала при феминистической трактовке Бахтина и рассмотрении проблемы пола как идеологической категории. Статья интересна обращением к личному опыту
прочтения Бахтина. Халасек осознала феминистическую направленность своего научного интереса во внутреннем споре с Бахтиным. Основываясь на различении между авторитарным и внутренне убедительным словом, она рассматривает бахтинские тексты как последнее, что стало предпосылкой её продуктивного обращения к ним.

Автор также пишет, что только в работах Вэйн Бута, Юлии Кристевой и Дейла Бауэра даётся феминистическое прочтение Бахтина. Бут пишет о несовместимости бахтинской теории и феминистической критики. Кристева и Бауэр, напротив, находят общие точки. Если рассматривать бахтинские тексты как внутренне убедительное слово, пишет автор, это создаёт продуктивную дистанцию и позволяет увидеть их как бы «извне».

В работе Майкла Бернард-Доналса (Michael Bernard-Donals) «Михаил Бахтин: между феноменологией и марксизмом» («Mikhail Bakhtin: Between Phenomenology and Marxism») сжато излагаются основные мотивы его одноимённой книги. Автор говорит о соединении марксизма и феноменологии в некотором неразрывном, противоречивом, напряжённом, «безысходном» единстве у Бахтина. Такое же напряжённое и сложное единство, по его мнению, наблюдается в современной академической науке.

Мэрилин Купер (Marylin Cooper, «Dialogic Learning Across Disciplines») подходит к проблеме междисциплинарных исследований, анализируя записи дискуссий по e-mail'у. В этих дискуссиях существенно меняется категориальный аппарат: происходит проникновение жанров и слов повседневной речи в строгую «академическую» речь. Кроме того, дискуссии эти более направлены на понимание, на ответную реакцию, и, поэтому, в них усиливаются обертоны двуголосости по сравнению с академическим письмом.

Второй раздел — «Композиция, педагогика, исследова ние» — касается непосредственно проблем обучения письму — как академическому, так и не-академическому. Этот раздел носит более конкретный и прикладной характер. В статье Джой Ритчи (Joy Ritchie, «Beginning Writers: Diverse Voices and

ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
З.З.Каримова
Бахтин как учитель чтения и письма

«Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2
176
«Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2

Individual Identity»), например, рассматривается, как студенты и начинающие писатели пытаются найти свой собственный голос в литературном и культурном многоголосье вокруг них. В другой статье — статье Джозефа Компроне (Joseph Comprone) «Совместное обучение и перспектива текста: диалогическая грамота и написание текста на уроках cочинений» («Textual Perspectives on Collaborative Learning: Dialogic Literacy and Written Texts in Composition Classes») — рассматривается текстуальное пространство современной научной статьи, трактуемой как своего рода «романный жанр». Джеффри Кросс (Geoffrey Cross, «A Bakhtinean Exploration of Factors Affecting the Collaborative Writing of an Executive Letter of an Annual Report») останавливается на том, как «центростремительные» и «центробежные» силы языка «сталкиваются» в процессе написания ежегодных отчётов корпораций или фирм. Дон Бялостоски (Don H.Bialostosky, «Liberal Education, Writing and the Dialogic Self»), Томас Речио (Thomas Recchio, «A Bakhtinean Reading of Student Writing»), Мэрилин Миддендорф (Marilyn Middendorf, «Bakhtin and the Dialogic Writing Class»), Нэнси Уэлч (Nancy Welch, «One Student's Many Voices: Reading, Writing, and Responding with Bakhtin»), Хэлен Эвалд (Helen Ewald, «Waiting for Answerability: Bakhtin and Composition Studies») рассказывают об опыте использования некоторых положений Бахтина непосредственно при обучении письму и при работе над сочинениями в классе и в студенческой аудитории.

Манчестер

ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ
З.З.Каримова
Бахтин как учитель чтения и письма

		Журнал научных разысканий о биографии, теоретическом наследии и эпохе М. М. Бахтина ISSN 0136-0132



		Диалог. Карнавал. Хронотоп. → 2001 → 2 «Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2 «Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2 172 173 ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ З.З.Каримова Бахтин как учитель чтения и письма *(Оn Bakhtin, Rhetoric, and Writing.* *Landmark Essays. Vol.13. Ed. by Frank Farmer. Hermagorus Press, 1998)* Размышляющим о педагогическом значении идей М.М.Бахтина хотелось бы порекомендовать этот вышедший несколько лет назад выпуск серии «Landmark Essays». Сборник представляет собой антологию разных по жанру и характеру работ, напечатанных в 1980—90-е годы и связанных с темой риторики или педагогики у Бахтина. Причём в целом книга носит несколько прикладной характер и особенно интересна тем, как идеи Бахтина развиваются «вширь» — то есть распространяются на всё более широкий круг научных вопросов и областей человеческой деятельности. Во введении Фрэнк Фармер пишет о том, как важно соотносить диалогический бахтинский дискурс с интеллектуаль ным контекстом неокантианства, формализма, психоанализа, структурализма. Всё это — различные голоса в незавершён ном диалоге с Бахтиным. Однако бахтиноведение превращается в поле встречи самых различных, иногда противополож ных теоретических устремлений, каждое из которых находит «своего Бахтина». Жизнь слова как «двуголосого слова» оказалась удивительно созвучной множеству теорий. Сама терминология Бахтина — «слово с оглядкой», «сознание на пороге», «двойничество» как категория субъективности, единство данного и заданного, эмпирического и исторического, личного и социального, несопадение слова и субъектиности с самим собой — крайне продуктивна. Среди всех этих понятий особое место занимает «диалог». Это не просто «разговор» или «социальное взаимодействие», но понятие гораздо более сложное. Собственно, беседа может быть и не-диалогической, пишет автор. Диалог рассматрива ется в лингвистическом, эстетическом, этическом, политичес ком, аксиологическом, когнитивном и теологическом плане. Наиболее важным представляется рассмотрение диалога как онтологического понятия: бытие как диалог, или предпосылка всякого бытия («Dialogue has us, at least as much as we have it» — p.XIV). Другое понимание диалога — эпистемологичес кое: не перспектива единого монологического сознания, но осмысление диалога как межсубъектного познавательного опыта. И, наконец, — диалог как центральное понятие металингвистики: слово не как единица языка, а как единица речи. Первая часть книги — «Теория, язык, риторика» («Theory, Language, Rhetoric») — посвящена теоретическим проблемам бахтиноведенения, особенно соотнесению философии Бахтина с современными западными теориями. Во втором разделе — «Композиция, педагогика, исследование» («Composition Studies, Pedagogy, Research») — речь идёт о возникновении диалогической педагогики, о диалогической манере письма и т.д. Начинается книга со статьи Чарльза Шустера (Charles Schuster) «Михаил Бахтин как риторик» «Mikhail Bakhtin as Rhetorical Theorist»), где автор говорит о том, что бахтинские идеи коренным образом трансформировали представления традиционной риторики, особенно — представления относитель но «объекта» в риторическом треугольнике. В обычном «треугольнике» — «говорящий, слушатель, объект» — место «объекта», пишет автор, занимает категория «герой»: «автор, читатель, герой». Причём в качестве «героя» может выступать человек, обстановка, идея, идеология, это — «содержательная» категория. В бахтинском понимании, пишет автор, справедливее говорить о риторическом круге. Голоса всех участников круга звучат одновременно, пересекаясь и переплета ясь, образуя сложные гибридные сочетания. Соответственно меняется значение понятия «стиль»; это не свойство языка, как оно традиционно понималось, а социальное взаимодействие говорящего, интерпретаций слушате ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ З.З.Каримова Бахтин как учитель чтения и письма «Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2 174 «Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2 175 ля, активности «героя», то есть самой темы. Значение становится сложным, постоянно «становящимся», сочетая в себе обертоны прямого и подспудного, скрытого смысла. Всё это создаёт необыкновенное богатство интерпретации. Р.Аллен Харрис (R.Allen Harris) в статье «Бахтин, "Федр" и геометрия риторики» («Bakhtin, Phaedrus, and the Geometry of Rhetoric») рассматривает диалог Платона «Федр» как пример того, насколько трудно «вместить» диалогические мотивы в рамки риторического треугольника. Харрис также полагает, что круг — более удобная метафора в бахтинском контексте. Говорящий, слушатель и объект скорее образуют множественность голосов, оркестрируемых с этих точек зрения. Нельзя прямо ответить на вопросы «Кто говорит?» или «О чём говорится?» — ответы будут многоголосыми. В статье «Риторика Бахтина» («Bakhtin"s Rhetoric») Йон Клэнчер (Jon Klancher) рассматривает идеологическое построение текста. Автор полагает, что, согласно Бахтину, идеологическая критика движется не «вглубь», как обычно, а от одного текста к другому — как от одного «социального языка» к другому. В идеологической критике, пишет автор, важно выявить эти языки, а не «подспудный» идеологический мотив-интерес текста. Парафраз и пародия позволяют критику создать дистанцию между ним и текстом, с которым он работает. Томас Кент (Thomas Kent) в статье «Герменевтика и жанр: Бахтин и проблема коммуникации» («Hermeneutics and Genre: Bakhtin and the Problem of Comunicative Interaction») пишет о жанровых особенностях повседневной речи, рассматри вая их как подвижные, живые герменевтические формы игры вокруг значения высказываний. Автор соотносит бахтинское понимание жанра с марксистским (Лукач и др.) и постструк туралистским (Деррида и др.). Кей Халасек (Key Halasek, «Feminism and Bakhtin: Dialogic Reading in the Academy») признаётся в некотором разочарова нии, которое она испытывала при феминистической трактовке Бахтина и рассмотрении проблемы пола как идеологической категории. Статья интересна обращением к личному опыту прочтения Бахтина. Халасек осознала феминистическую направленность своего научного интереса во внутреннем споре с Бахтиным. Основываясь на различении между авторитарным и внутренне убедительным словом, она рассматривает бахтинские тексты как последнее, что стало предпосылкой её продуктивного обращения к ним. Автор также пишет, что только в работах Вэйн Бута, Юлии Кристевой и Дейла Бауэра даётся феминистическое прочтение Бахтина. Бут пишет о несовместимости бахтинской теории и феминистической критики. Кристева и Бауэр, напротив, находят общие точки. Если рассматривать бахтинские тексты как внутренне убедительное слово, пишет автор, это создаёт продуктивную дистанцию и позволяет увидеть их как бы «извне». В работе Майкла Бернард-Доналса (Michael Bernard-Donals) «Михаил Бахтин: между феноменологией и марксизмом» («Mikhail Bakhtin: Between Phenomenology and Marxism») сжато излагаются основные мотивы его одноимённой книги. Автор говорит о соединении марксизма и феноменологии в некотором неразрывном, противоречивом, напряжённом, «безысходном» единстве у Бахтина. Такое же напряжённое и сложное единство, по его мнению, наблюдается в современной академической науке. Мэрилин Купер (Marylin Cooper, «Dialogic Learning Across Disciplines») подходит к проблеме междисциплинарных исследований, анализируя записи дискуссий по e-mail'у. В этих дискуссиях существенно меняется категориальный аппарат: происходит проникновение жанров и слов повседневной речи в строгую «академическую» речь. Кроме того, дискуссии эти более направлены на понимание, на ответную реакцию, и, поэтому, в них усиливаются обертоны двуголосости по сравнению с академическим письмом. Второй раздел — «Композиция, педагогика, исследова ние» — касается непосредственно проблем обучения письму — как академическому, так и не-академическому. Этот раздел носит более конкретный и прикладной характер. В статье Джой Ритчи (Joy Ritchie, «Beginning Writers: Diverse Voices and ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ З.З.Каримова Бахтин как учитель чтения и письма «Диалог. Карнавал. Хронотоп», 2001, №2 176 «Dialogue. Carnival. Chronotope», 2001, №2 Individual Identity»), например, рассматривается, как студенты и начинающие писатели пытаются найти свой собственный голос в литературном и культурном многоголосье вокруг них. В другой статье — статье Джозефа Компроне (Joseph Comprone) «Совместное обучение и перспектива текста: диалогическая грамота и написание текста на уроках cочинений» («Textual Perspectives on Collaborative Learning: Dialogic Literacy and Written Texts in Composition Classes») — рассматривается текстуальное пространство современной научной статьи, трактуемой как своего рода «романный жанр». Джеффри Кросс (Geoffrey Cross, «A Bakhtinean Exploration of Factors Affecting the Collaborative Writing of an Executive Letter of an Annual Report») останавливается на том, как «центростремительные» и «центробежные» силы языка «сталкиваются» в процессе написания ежегодных отчётов корпораций или фирм. Дон Бялостоски (Don H.Bialostosky, «Liberal Education, Writing and the Dialogic Self»), Томас Речио (Thomas Recchio, «A Bakhtinean Reading of Student Writing»), Мэрилин Миддендорф (Marilyn Middendorf, «Bakhtin and the Dialogic Writing Class»), Нэнси Уэлч (Nancy Welch, «One Student's Many Voices: Reading, Writing, and Responding with Bakhtin»), Хэлен Эвалд (Helen Ewald, «Waiting for Answerability: Bakhtin and Composition Studies») рассказывают об опыте использования некоторых положений Бахтина непосредственно при обучении письму и при работе над сочинениями в классе и в студенческой аудитории. Манчестер ТЕМА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ З.З.Каримова Бахтин как учитель чтения и письма